+7 (351) 778-65-73
+7 922-739-99-93
регистратура
с 7:00 до 19:00
Самая благозвучная проповедь
Об искусстве церковного звона.
Это благовестие без слов понятно любому. Каким бы он ни был: ликующе-торжественным, величественным и строгим, тревожным или размеренным, колокольный звон всегда на какую-то долю секунды поражает и вызывает чувство внутреннего подъема.
На Руси колоколам всегда придавалось особенное значение. Звон – неотъемлемая часть каждого богослужения и имеет в нем свое место, четко установленное. В важные моменты службы на колокольню подается сигнал о начале звона – загорается лампочка. Быть звонарем – это большая радость и большая ответственность – ведь в старину бывали случаи, когда звонарь подвергался наказанию за «разглашение» — несвоевременный звон.
О том, что приводит людей на этот редкий путь, какие трудности таит профессия и какую роль играет личность звонаря, нам рассказал звонарь храма во имя преподобного Сергия Радонежского, Константин Пильгуй.
— Константин, для начала, хочется спросить, как давно Вы посещаете храм? С чего началось Ваше воцерковление?
— В детстве отец подарил красивую Библию с картинками, я любил ее листать, хотя был еще невоцерковлен. Потом иногда в памяти всплывали картинки, вспоминались библейские эпизоды.
Были разные периоды жизни, порой бывало тяжело. Однажды я зашел в храм, купил иконку. Потом пришел на службу, постоял. Стал посещать богослужения, однажды удалось побеседовать со священником, задать вопросы. Сознательно стал вести образ жизни православного человека где-то с мая 2009 года.
— Как Вы стали звонарем? Откуда возникло такое желание?
— По образованию я столяр. Какое-то время работал по специальности. Потом уволился, стал трудиться при храме. Это был другой храм, не тот, прихожанином которого я сейчас являюсь.
Меня благословили быть звонарем при храме: некому было звонить. Сам батюшка объяснил и показал основные виды звонов. Их всего четыре: благовест — одиночные удары в большой колокол; трезвон — несколько одновременно звонящих колоколов; перезвон — поочередные удары (от одного до семи в каждый колокол) от большого к малым и перебор — по одному удару в каждый колокол от малого к большому.
— Как долго проходило Ваше обучение?
— Через некоторое время я перешел работать в другую церковь, во имя преподобного Сергия Радонежского, где до сих пор тружусь. Это активно строящийся храм. На тот момент у нас не было больших колоколов, только старая звонница. При ней был звонарь, он был самоучкой, как и я. Но наш настоятель решил, что позаниматься не мешает, и два года назад пригласил Андрея Васильевича Курбатова, бывшего звонаря Свято-Симеоновского кафедрального собора для того, чтобы провести у нас звонарские курсы.
В свое время Андрею Васильевичу посчастливилось заниматься у известнейшего в России звонаря – Владимира Марьяновича Петровского из Архангельска.
Владимир Марьянович – обладатель звания «Лучший звонарь России», действительный член Ассоциации колокольного искусства России. Организатор колокольных фестивалей, создатель первой в России профессиональной школы звонарей на базе музея «Малые Карелы», автор нотных пособий и курсов лекций по колокольному звону. В 2008 году награждён орденом преподобного Сергия Радонежского. Более 15 лет он занимается изучением и возрождением искусства колокольных звонов. Он помог восстановить звоны более чем в 50-ти храмах по всей России, разработал специальную систему развески колоколов и обучения звонарей.
В апреле 2010 года этого заслуженного мастера пригласили к нам в Челябинск, в храм великомученика Георгия Победоносца на освящение колоколов. Какое-то время он вел при храме занятия по своей программе. Андрей Васильевич оказался в числе учеников Петровского. И вот Курбатов потом сам провел курсы колокольного звона при нашем храме, с осени 2014 года по весну 2015.
А 3 апреля 2015 года, на Вербное воскресенье, в нашем храме было установлено восемь новых колоколов. И тогда отец Ярослав, (протоиерей Ярослав Иванов, настоятель храма преподобного Сергия Радонежского – прим. ред.), благословил меня быть звонарем.
— Есть ли какие-то традиции звонов, которым можно следовать? В чем их особенности?
— Традиции есть разные – северная, московская, ростовская, суздальская, традиция Троице-Сергиевой лавры. Это зависит не от вида колоколов. Традиция – это, так скажем, особый ритм, последовательность ударов в колокола.
А вообще, даже в одной традиции разные люди будут звонить по-разному. Да и двух одинаковых колоколов нет. Вот у нас в храме два звонаря – и получается у каждого по-своему. Какой-то устоявшейся традиции у нас нет. Я иногда звонил в северной традиции, как научил Петровский, сейчас услышал новый звон и пытаюсь воспроизвести его. Пока не очень получается. Вообще, искусству звона можно учиться годами. Полтора года для звонаря – не срок. Я беседовал с одним из опытных звонарей, и он мне рассказал, что у него только спустя восемь лет практики получилось добиться именно такого звона, к какому он стремился.
— Зависит ли звон от личности звонаря, от его настроения?
— Опытные звонари – такие как Игорь Васильевич Коновалов, (старший звонарь соборов Московского Кремля и Храма Христа Спасителя – прим. ред), по звуку колоколов могут определить даже то, в каком настроении находится звонарь. Я, конечно, пока так не умею. Но на внутреннее состояние колокола сильно влияют. Вот Андрей Васильевич Курбатов как-то рассказывал о своей поездке в один монастырь. Трудились они там целый день, устали, конечно. А вечером служба, надо идти звонить. Андрей Васильевич пошел, конечно. И вдруг откуда-то появились силы, с колокольни он спустился бодрым и радостным.
Бывает по-разному. Иногда – просто «отзвонил», нет внутреннего удовлетворения. Конечно, со стороны вряд ли кто-то поймет, если у звонаря что-то не получится. Но ведь у меня есть в голове представление о том, как я хочу сейчас сыграть, а не всегда выходит – где-то не успел вовремя ударить, где-то не удалось. Хотел одно, вышло другое. А иногда чувствуешь, что действительно что-то получилось, это удивительное ощущение. Такая радость приходит: хорошо удалось прославить Бога.
— Знаю, что звонари всегда молятся, совершая звон.
— Да, разумеется. К примеру, совершая благовест, я читаю Иисусову молитву или 50-ый псалом. Почему известные звонари, да и просто многие прихожане, активно выступают против автоматизации церковного звона? Мне довелось один раз слышать такой звон. Он какой-то пустой, «мертвый». Он не наполнен молитвой, и это чувствуется.
Почему людям так нравится звон? Колокол — это священный предмет, он всегда проходит обряд освящения. Церковный звон отгоняет злых духов. Раньше всегда звонили во времена невзгод – будь то война, эпидемия, стихийное бедствие или засуха и дожди. Просили помощи у Бога для брани невидимой. Отношение к колоколу всегда было особенным. Посмотреть даже, как называются разные его части: язык, туловище, юбка, плечи.
Сейчас читаю сборник об истории церковного звона, составленный И. В. Коноваловым. В этой книге рассматриваются разные аспекты церковного звона: музыкальный, исторический, технический, эстетический и богословский. Например, большое впечатление произвел рассказ о звонаре – виртуозе начала прошлого века — Александре Васильевиче Смагине (род. 1843 г.). Он обладал ярким талантом в колокольном звоне, к тому же, отличался незаурядным техническим мышлением. Смагин придумывал разные приспособления для оптимизации звона. Вот как, допустим, поступить, если в храме высокая колокольня в несколько ярусов и звонари друг друга не видят? Ведь звон их должен быть гармоничным!
Вот какое остроумное решение нашел Александр Васильевич: «Для достижения такого согласия в исполнении Смагин применяет аппарат так называемых баклушек, четырехгранных деревянных брусков, крепко насаженных на вертящихся осях. На сторонах баклушек имеются надписи: «начинать после перебора», «стой», «тише», «сильнее». Такие баклушки помещаются в каждом ярусе колокольни и соединены друг с другом веревками так, что одновременно повертываются одной и той же стороной, и все звонари видят одну и ту же надпись. Звонарь, находящийся в верхнем ярусе, управляет этими баклушками и, следовательно, оттенками исполнения», (цитата из сборника И. В. Коновалова «Православный колокольный звон»)
— Надо же, сколько тонкостей в этом искусстве!
— Всего этого я сам не знал. Сначала я звонил, потому что благословили, кому-то надо было это делать. И на звонарских курсах я отучился для себя, потому что было интересно. Но потом понял, что это мне близко. Я не музыкант, всегда спокойно относился к инструментам – гитара, гармошка… А вот колокола затронули сердце. Когда слышишь колокольный звон, в душе все меняется. Он напоминает о Боге.
Начал заниматься с детьми на приходе, хочется познакомить их с этим искусством. Летом мы три месяца занимались раз в неделю. Начинало человек двенадцать, постоянно ходило человек пять-шесть. Мы изучали основы – названия частей колокола, основные положения рук. Ребята тренировались дома – вбить три гвоздя, протянуть веревочку, вот и можно отрабатывать движения. Вообще занятия дома дают очень много, помогают закрепить пройденный материал, отточить навыки. Потом на уроке сразу видно, тренировался человек сам или нет. А в конце сентября маленькие звонари сдали своеобразный экзамен или зачет. Каждому ученику я дал задание, к примеру, рассказать что такое перебор, ответить про части колокола. На следующее лето планируем продолжить обучение.
Кстати, на днях, а точнее — 1 ноября, состоялась экскурсионная поездка выпускников звонарской школы в Каменск-Уральский, на колокольный завод. Именно там были отлиты 8 звучных колоколов для нашего храма. Впечатлениями поделилась одна из выпускниц курса, Анастасия Дружкова:
— Нас всего 15 выпускников, и поехать смогли почти все, только у троих ребят не получилось. Несмотря на снегопад, доехали мы благополучно. Едва войдя на территорию завода, мы сразу обратили внимание на арку во внутреннем дворе, на которой висели первые отлитые здесь колокола. У входа стояли отлитые здесь же пушки, лежали пушечные ядра.
Завод встретил нас шипением и грохотом – сразу почувствовалась производственная атмосфера! Всего на заводе трудится около тридцати человек. Мы видели кузнеца, литейщиков, полировщиков, а также скульпторов, которые из воска отливали надписи и иконы для колоколов. Цехов там всего пять. Один из них расположен в подвале: в нем отливают большие колокола. Нам рассказали, что ежедневно завод отливает маленькие колокола – зазвонные, а большие – благовестные, отливают по пятницам.
Экскурсию нам провел сам директор завода, он подробно рассказывал и ответил на все наши вопросы. А потом мы увидели, как изготавливается колокольный язык. На наших глазах кузнец достал раскаленный кусок железа и начал из него вытягивать будущую деталь. Мы смотрели как завороженные! А в завершение экскурсии нам разрешили позвонить во все висящие на входе колокола! Языков у них не было, нам выдавали языки, и мы били ими в колокола.
Оказывается, у нас в России всего 4 завода, где отливают колокола. Нам повезло, что один такой завод находится неподалеку от Челябинска. Заказы на колокола поступают со всей России. Я рада, что благодаря звонарскому курсу я теперь имею отношение к колоколам. Учиться было просто и легко. Главное – вникнуть, и дальше все пойдет хорошо. Среди прочих звонов, которые мы освоили, у меня появился любимый — петровский звон.
В.М. Петровский. Праздничный звон.
Узнать больше о видах колоколов и звонов, звонарском уставе, молитвах и многом другом можно здесь.
Подготовила Татьяна Колодяжная.
Фотографии взяты из архива ПМО «Держись!», а также с сайта Каменск-Уральского колокольного завода и из интернета.