Грань между бездельем и суетой — каким должен быть отдых?

Автор: Татьяна Теточко

Дата публикации: 12.12.2016

Проповедь протоиерея Ярослава Иванова. 11.12.2016.

У всего всегда есть причина. И наша вера в Бога — не исключение. Причем нередко решение обратиться к Богу приходит не путем спокойных размышлений, но через боль. И может оказаться так, что человек обращается к Богу даже от безысходности. И хотя вера в Бога для нас, конечно, выход, но в обыденной жизни мы часто не руководствуемся верой как каждодневной желанной необходимостью. А к этому нужно прийти.

И вот сегодня мы с вами слышали евангельское повествование о некой женщине, пришедшей в иудейский храм. Евангелие говорит, что она была «слука» (это церковнославянское слово), то есть, настолько искривлена, что распрямиться не могла. И в таком положении она находилась восемнадцать лет. Если нам согнуться, опустить голову и простоять так какое-то время, мы получим представление об этом состоянии —  в нем вообще мало что можно делать, разве что печалиться и унывать.

Тем не менее, при таком недуге она пришла в храм, где Господь Иисус Христос, увидев ее, обратился к ней и исцелил. Это было в субботу. И старейший в этом сонмище осудил Христа, сказав, что добрые дела можно совершать в течение шести дней недели, а седьмой  – день покоя, который определен еще в Ветхом Завете как упокоение от любых дел. Но эта женщина связана немощью, замечает ему Господь, она находится в тяжелом состоянии. «Не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить?». И это не является запретным трудом, это естественное действие, необходимое для того, чтобы животное не погибло.

Более того, по Ветхому Завету, шесть дней предназначены нам на исправление своих дел, а день седьмой, последний день недели, задуман как день служения Господу Богу. Это день добрых дел, а не подчеркнутого безделья. День, когда человек должен был посвятить время и силы на то, чтобы угодить Господу Богу, и через это восстановить себя для дальнейшей трудовой деятельности. Подобным образом Господь дает евреям указание об обработке земли: возделывать участок шесть лет подряд, а в седьмой год не работать на нем, чтобы земля восстанавливалась.

Итак,  суббота — время духовной активности прежде всего, для того, чтобы мы не забывали, Кто сотворил нас. Да, суббота, день покоя, скажем мы. Все понятно. Но тогда почему у нас это – воскресенье? Но дело в том, что воскресный день – первый день недели. Именно с этого дня, дня Христова Воскресения, начинается наша христианская эра, наша жизнь и наша Вечность. «Ибо если Христос не воскрес, — говорит апостол Павел,- тщетна и вера наша, тщетно и упование наше».

Во многих евангельских толкованиях можно найти мысль, что скорченная женщина – прообраз каждого из нас. А точнее — всего человечества. Грех «крючит» человека. И именно грех заставляет не только бежать, но порой даже ползти к Богу. Оттого, что больше ничего не остается делать. Грешащий человек связан путами, даже ноги не способны двигаться в нужном направлении… «Как не способны? Ведь мы ходим по улице, ведь вот мы пришли в храм». Но речь идет о духовных «ногах», о направлении души. Почему человек, иной раз даже понимая, что губит себя, продолжает это делать? Почему его ноги — его мысли, его внутреннее расположение, направлены вроде бы куда надо, но делает он не то что надо. Казалось бы: детям своим желаем добра. Но, воспитывая, направляем их не туда… И в итоге, когда мы видим, что наш ребенок отдает нам то, что мы в него сеяли, мы прекрасно понимаем, что вкладывали в него не то. И понимали еще тогда, когда сеяли…

Труд воспитания начинается не тогда, когда я что-то ребенку говорю, а тогда, когда во мне вообще возникает расположение иметь детей. Насколько во мне порядок, настолько и в ребенке будет порядок. Если во мне беспорядок, то же будет и в мире, меня окружающем. И здесь бессильны все эти «меня никто не научил» и «все так делают».

Удобное оправдание! Такое впечатление, что нас кто-то заставляет. Ну да, заставляет… если мы не думаем. Если мозг у нас отключен и в принципе неспособен адекватно воспринимать сигналы, входящие извне. Трудно сопротивляться влиянию общества вокруг: общества всех грешащих, сквернословящих, завидующих, осуждающих, блудящих… Но дело в чем — а кто избрал за нас общество, в котором мы пребываем? Когда мне говорят, что все вокруг делают аборты, что все живут в гражданском браке, я отвечаю: «А я не знаю этих всех. В моем окружении таких людей нет ни одного». Выходит, мы сами выбираем, — и более того! – сами создаем свое окружение.

Если мы носители определенной культуры, определенного посыла, если наши руки не замараны грехами, то безусловно, те люди, которые вокруг нас, соприкасаясь с нами волей-неволей соприкасаются с нашей культурой. Воспринимая нашу культуру, они несут и передают ее дальше. Это, если хотите, тоже причинно-следственная связь. Это такая добрая зараза, доброе преемство – а в нашем христианском контексте это называется «причастие». Когда человек причащается Богу, он становится причастен тех благ, которые есть только у Бога. У человек этих благ нет, он удобопреклонен ко злу. Мы скорее склонны оправдать свои грехи, впасть в дурную привычку, не преодолевая ее. А Господь призывает нас к  иной жизни. Работа над собой — в том числе и формировать мое отношение к миру окружающему, к тому, что влияет на меня, во мне перемалывается, во мне отражается, что в итоге двигает меня к действию. Почему Господь говорил: не то сквернит человека то, что он вкушает, но сквернит то, что исходит из него.

Скрюченная жена, невзирая на недуг, пришла в храм. В чем и мы, так же скрюченные, нуждаемся. Храм, конечно, это не только стены. Это сердце человека, в котором пребывает Бог. Но дело в том, что вне храмовых стен сердце воспитать очень сложно. Ибо оно склонно к дурному: из сердца человеческого, говорит апостол, исходит всякое зло. И цель христианской жизни, по сути – не только наследие Царствия Небесного, но и чистота сердца, как сказано в заповедях блаженства.

Эта притча дает два типа людей, приходящих в храм. Скорченная жена пришла с верой что Господь ей поможет, а фарисей, сделавший Христу замечание, уже неспособен принять от Господа Бога ничего. Ибо он законник, он знает что его, безусловно, правильные действия оправдывают его. А прав он потому, что выполняет внешний закон пред лицом людей. Что же происходит с этим лицемером? Он упрекает Господа Бога за творение доброго дела, которое совершается во славу Божью.

Ведь как иной раз бывает с нами? Мы в храм ходим? Ходим. Правило молитвенное — читаем. Посты — соблюдаем! Но при этом, внешнее исполнение форм – это еще не содержание. До качественного содержания нужно дорасти. Говорим, к примеру, что необходимо строго соблюдать пост. Но позволяем себе осуждать, злословить. А ведь по сути, доброе дело – не только пассивное воздержание от греха, но и активное преодоление греха в себе, противостояние страстному посылу. Это изменение образа жизни! Лежа в постели святым не стать, даже если внешне ничего «запрещенного» не делать. То же самое и с воскресным днем. Казалось бы, славянское слово «неделя» — «не делай», но это не призыв к праздности, это призыв к…

 …Больше времени уделить чтению Писания, своим детям, общению с близкими. Всему тому, на что так не хватает времени в течение недели. В силу суетности, многозаботливости, работы, в конце концов. По идее, ради того, чтобы любовь Божья восторжествовала, чтобы явить по отношению к близким христианскую веру, я должен в этот день посещать больных, совершать добрые дела — то, что в моих силах. Но по зову веры, перед лицом Бога. И это совсем другой подход. Господь и учит как раз законников-иудеев тому, что не суббота для человека, но человек для субботы. И покой Бога в седьмой день после творения человека – покой после праведных трудов.

Пост — тоже особое время. В христианском календаре он стоит наряду с праздниками. Хотя, вроде, это трудовое поприще. Но дело в том, что пост — великое время, когда человек может хотя бы в некоторой степени постараться совлечься суетных попечений сверх необходимости. Бывает что человек понимает, что нет необходимости столько работать, но работает по привычке, как заведенный механизм. «Ценю ли я момент?». Да куда там, быстрее бы день прошел. Неделя за неделей, месяц за месяцем, годы летят, а следа от меня будто не остается. Дети растут незаметно, а что в них осталось? Мое сердце, мое слово, мое тепло, может быть? Время, проведенное с ними, или доброе дело, которое в них отразилось? Выходит, что время поста с одной стороны, вроде бы посвящается Богу, а при этом оно нам Господом отвоевано. «Остановись, сделай доброе дело! Ради себя, ради близкого. А значит, ради Меня». И совершенное ради Христа становится поистине добрым делом…

Наша «скрюченность» не фатальна. Человек, когда встает на путь исправления, уже имеет шанс исправиться. Вспомним блудного сына, который ушел от своего отца в страну далече, расточил имение, пал настолько низко, насколько мог. Но раскаялся и пошел к отцу, и отец не только его простил, но и отдал ему все, что у него было. Бог, сотворивший нас, знает наши немощи. Он знает обо всем, что с нами происходит (иной раз по нашей лени, по нашему нерадению)… И вот особенно от этих уз праздности, равнодушия, беспечности нам надо освобождаться прежде всего. «Нет времени» — не оправдание, но вопрос самоорганизации. Как известно, человек, который успевает, успевает везде. А тот, кто не успевает, он везде опаздывает. Банально, но так оно и есть: не успевает в духовной жизни, в материальной отстает и здоровье утрачивает. Поэтому будем везде радеть, и прежде всего, в духовной жизни. И пусть к Богу нас направляет не страх наказания, не только желание наследовать Царствие Небесное, но любовь, которая побуждает нас трудиться Господу Богу бескорыстно.

Аминь.

Подготовила Татьяна Колодяжная.

Просьба соблюдать правила уважительного тона. Ссылки на другие источники, копипасты (большие скопированные тексты), провокационные, оскорбительные и анонимные комментарии могут быть удалены.

Вы можете поделиться этой статьей в сети:

3 0

1 279