Святая Троица: От живописи катакомб до византийских мозаик и откровения Андрея Рублева

Автор: Татьяна Соболева

Дата публикации: 31.05.2018

«Здесь предел того, что херувимы закрывают крыльями». Так свт. Афанасий Великий говорит о непостижимой тайне Троического Божества. Однако Господь нашего ради спасения приоткрывает завесу. По учению св. отцов, Бог Троица помимо отношения к миру имеет бесконечную полноту внутренней жизни, Он есть беспредельная и всесовершенная Любовь.

Святая Троица. Роспись капеллы Богоматери в мон. ап. Иоанна Богослова. Патмос, Греция. Конец XII в.

Ты видишь Троицу, если видишь любовь

Понятие о единстве и высочайших свойствах не исчерпывает всей полноты христианского учения о Боге. Вера посвящает нас в глубочайшую тайну, представляя Единое Божественное Существо троичным в Лицах: Бог Сын и Святой Дух вечны и всемогущи, как Бог Отец. Истина Триединства Божия составляет отличительное достояние христианства – прямого ее раскрытия нет и в ветхозаветном учении, где мы находим образные, прикровенные указания, которые могут быть полностью истолкованы лишь в свете Нового Завета. Таковы, например, изречения, которые свидетельствуют о множественности Лиц Божества: «Сотворим человека по образу Нашему и подобию Нашему» (Быт. 16, 26); «Вот, Адам стал как один из Нас» (Быт. 3, 22); «Сойдем же и смешаем там язык их» (Быт. 11, 7). Еще один библейский пример – явление Бога Аврааму в виде трех странников, когда трое выступают, как один. Не случайно праотец Авраам, беседуя с ними, употребляет единственное число [1].

Троическое учение – одна из самых глубоких и непостижимых тайн откровения Божия. Человеческий ум не в силах представить, каким образом три самостоятельных Божиих Лица, совершенно равного достоинства, могут составить единое и нераздельное Существо. «Здесь предел того, что херувимы закрывают крыльями», – замечает свт. Афанасий Великий [2]. «При всей своей непостижимости, учение о Святой Троице имеет важное для нас нравственное значение, и, очевидно, поэтому эта тайна и открыта людям» [3]. По учению св. отцов, Святая Троица помимо отношения к миру имеет бесконечную полноту внутренней, таинственной жизни. Древний учитель Церкви Петр Хрисолог говорит, что «Бог один, но не одинок» [4]. В Нем есть различие Лиц, пребывающих в непрерывном общении друг с другом: «Бог Отец не рождается и не исходит от другого Лица, Сын Божий предвечно рождается от Отца, Дух Святой предвечно исходит от Отца».

Явление трех странников Аврааму. Фреска в катакомбах на Виа Латина, Рим. IV в.

Вместе с понятием Троичности в мир приходит отрадная и знаменательная идея: Бог есть беспредельная и всесовершенная Любовь. Вероучения иудаизма и ислама не раскрывают истинного значения любви как господствующего свойства Божия. Любовь по своему существу немыслима вне союза, общения. Но если Бог единоличен, в отношении к кому обнаруживается Его любовь до сотворения мира? Высочайшей Любви для полного проявления требуется такой же высочайший предмет.

Только тайна Триединого Бога открывает, что любовь Божия никогда не оставалась недеятельной, без проявлений. Лица Святой Троицы от вечности пребывают в непрерывном общении любви [5]: Отец любит Сына (Ин. 5, 20; 3, 35) и называет Его Возлюбленным (Мф. 3, 17; 17, 5 и др.), а Сын многократно свидетельствует о любви к Отцу (см., напр., Ин.14, 3). По словам блаженного Августина, тайна христианской Троичности – это тайна Божественной Любви: «Ты видишь Троицу, если видишь любовь» [6].

Явление странников Аврааму и Гостеприимство Авраама. Мозаика центрального нефа. Церковь Санта Мария Маджоре. Рим, V в.

На этом основывается и все христианское нравственное учение, сущность которого состоит в заповеди любви. Господь говорит Своим ученикам: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга» и «по тому узнают, что вы Мои ученики, что любовь между собою имеете» (Ин.13, 34-35). По мнению святых отцов, естество человеков одно, как и естество Троицы, да только единство наше ослаблено грехом и восстанавливается искуплением Иисуса Христа. Незадолго до страданий и крестной смерти Спаситель, окруженный Своими учениками, взывает к Отцу: «Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их: да будут все едино, да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне, да совершенны воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17, 21-23).

Троица Ветхозаветная

Перед христианским искусством стояла трудноразрешимая задача – передать Откровение о Троице наглядно. Изобразительный символизм ранней эпохи предложил вариант, который закрепился в иконографии. В римских катакомбах IV в. на Виа Латина есть фреска, где три странника являются Аврааму. В основание лег библейский рассказ о встрече у дубравы Мамвре праотца Авраама и трех мужей (Быт. 18, 1-16). Как известно, этот эпизод богословы ранней Церкви толковали по-разному. Одни видели в нем явление Бога в Трех Лицах, другие – явление Бога в сопровождении двух ангелов.

Гостеприимство Авраама. Мозаика пресвитерия церкви Сан Витале. Равенна. 546-547 гг.

В мозаике наоса [7] ц. Санта Мария Маджоре (Рим, V в.) сюжеты «Явление трех странников Аврааму» и «Гостеприимство Авраама», где он угощает гостей, сидящих за столом, объединены в одной композиции. Авраам подносит тельца, Сарра готовит хлеб. Слева изображены дом Авраама и невысокое дерево. В мозаике пресвитерия [8] ц. Сан-Витале в Равенне (546-547 гг.) в композицию «Гостеприимство Авраама» включена сцена принесения в жертву Исаака. Тема жертвы (евхаристическая) звучит здесь дважды. Слева слуга протягивает трем странникам приготовленного тельца на блюде, справа Авраам заносит меч над своим сыном. Рядом уже стоит агнец, и Бог (благословляющая десница с небес) останавливает Авраама. За Исааком изображена горка – гора в земле Мориа (Быт. 22, 1-19). В центре за столом сидят три гостя под высоким раскидистым дубом, слева в проеме дома стоит Сарра. Уже в этих ранних памятниках намечена иконографическая схема, которая «носит вполне богословски осмысленный характер» [9].

В последующие века композиция «Гостеприимство Авраама» будет появляться во множестве вариантов, но чаще всего помимо трех странников, сидящих за столом, она включает фигуры праотцев Авраама и Сарры, иногда их слуги, закалывающего тельца и приготовляющего трапезу. Часто изображаются дом Авраама, дерево (Мамврийский дуб) и горки.

Престол уготованный (Этимасия). Мозаика церкви Успения в Никее. Конец VII в.

Во времена иконоборчества антропоморфные изображения Святой Троицы заменялись символическими. Одно из самых известных, еще доиконоборческого периода, – мозаика конца VII в. «Престол уготованный» (греч. Έτοιμασία – «готовность») из храма Успения в Никее, которая, к сожалению, сохранилась только на снимках конца XIX века Русского Археологического института в Константинополе. Престол означает здесь Царство Бога Отца. Книга на Престоле – символ Логоса, Второго Лица Святой Троицы, а голубь, который на нее опускается, – символ Святого Духа [10].

В постиконоборческую эпоху иконография «Гостеприимство Авраама» вновь распространяется в византийском искусстве. В это время вырабатываются различные композиционные схемы. Праотцы Авраам и Сарра могут располагаться на переднем плане, справа или слева от Ангелов, между ними. Иногда они выглядывают из окошек палат или не изображаются совсем (фреска в храме св. Георгия. Монастырь Джурджеви-Ступови близ Стари Раса. Сербия, XII в.). В монументальной живописи сюжету Троицы часто посвящены две самостоятельные композиции: «Явление трех ангелов Аврааму» и «Гостеприимстово Авраама». Как правило, в росписи храма они следуют друг за другом (фрески собора Св. Софии в Киеве, XI в.; церкви Св. Софии в Охриде, Македония, XI в.; мозаики собора Монреале в Палермо, Сицилия, XII в. и др.).

Жилище Авраама, Мамврийский дуб, горки и в особенности слуга, закалывающий тельца, изображаются не всегда. Общим является выделение чаши на трапезе (Престоле) с приготовленным (принесенным в жертву) тельцом. Характерная для ранних памятников изокефалия – фронтальная композиция с равновеликим изображением Ангелов уступает место треугольной схеме в Комниновский и Палеологовский периоды. По мнению И. Языковой «на раннем этапе важно было утверждение единства ипостасей в Св. Троице, в более позднее время акцентировалась иерархическая идея» [11].

Встреча Авраама и трех ангелов. Гостеприимство Авраама. Мозаика собора Монреале. Палермо, Италия. XII в.

На Русь иконография «Авраамова гостеприимства», или «Троицы Ветхозаветной», приходит в XI в. Этим временем датируется фреска в соборе Софии Киевской. Изображение на южных и западных вратах собора Рождества Богородицы в Суздале относится к XIII в., а знаменитая фреска Феофана Грека в новгородской церкви Спаса Преображения на Ильине улице – к 1378 году. Известны иконы XIV- начала XV вв. (четырехчастная новгородская икона XIV в.; т.н. «Зырянская Троица» из Вологды, конца XIV в.; псковская икона с изокефальной композицией кон. XIV-нач. XV вв.)

Троица Новозаветная

Отечество. Новгородская икона. Кон. XIV в. Третьяковская галерея.

Позже появляются интерпретации, которые можно объединить под названием «Троицы Новозаветной», восходящие, по мнению исследователей, к латинской традиции. Они представляют Бога Отца в виде Старца (Ветхого денми) [12], восседающего на престоле и держащего на коленях (в лоне) Отрока Сына, в руках у Которого медальон или сфера с вылетающим из нее голубем – Святым Духом. Эту иконографию, получившую название «Отечество», известную еще в Византии, мы видим на новгородской иконе XIV века. Троице предстоят избранные святые – столпники Даниил и Симеон, а также один из апостолов, которых изображают молодыми: Фома или, скорее, Филипп. В Евангелии от Иоанна апостол Филипп обращается ко Христу: «Покажи нам Отца, и довольно для нас», на что Христос отвечает: «Видевший Меня видел и Отца» (Ин 14, 8-9). Примечательно, что нимбы и у Отца, и у Сына крестчатые, а верхней надписи «Отец и Сын и Святый Дух» сопутствуют две более мелкие надписи «IС ХС» (Иисус Христос) за плечами Ветхого денми и в сфере над голубем. Возможно, таким образом иконописец пытался изобразить Бога Отца, интерпретируя Его как Ветхого денми Иисуса Христа, существующего превечно в лоне Отчем.

Сопрестолие. Икона нач. XVIII в. Москва.

Образ Новозаветной Троицы противоречит учению Церкви о триедином, вечном и непостижимом Божестве. Бога Отца «не видел никто никогда» (Ин 1, 18), и изображение Его в виде старца не соответствует истине. Равно как изображение Бога Сына, собезначального двум другим Ипостасям Св. Троицы, невозможно в виде отрока на коленях Бога Отца. Святой Дух являлся людям в виде голубя (Крещение Господне) и в виде огненных языков (Пятидесятница), но как Он выглядит в вечности никто не знает. Хотя образы Отечества (Новозаветной Троицы) с XVII в. встречаются часто, Церковь относится к ним критически. Определение Большого Московского Собора 1667 г. запрещает иконы Господа Саваофа, или «Ветхого денми», а также «Отечество».

Встречаются и другие иконографические варианты Новозаветной Троицы. Так, «Сопрестолие» имеет фронтальную композицию, изображая Бога Отца (Ветхого денми) и Бога Сына в образе небесного царя, сидящими на престоле. Святой Дух в виде голубя витает над Ними или между Ними. Это изображение иллюстрирует особенности в понимании соотношения ипостасей в католическом догмате о Троице, в котором Дух Святой трактуется как любовь между Богом Отцом и Богом Сыном. Важно отметить, что в «Сопрестолии», а еще более в «Отечестве» единосущность и равенство всех трех ипостасей практически не прочитывается.

Святая Троица Андрея Рублева

Феофан Грек. Троица. Роспись ц. Спаса Преображения на Ильине улице. Новгород. 1378 г.

Икона, которой на Руси определяется самый праздник Святой Троицы, одна – на ней Бог Троица предстает в виде трех Ангелов. Существует несколько вариантов прочтения «Троицы Ветхозаветной». Так, Л.Л. Лебедев предлагает следующие: 1) Три Лица Святой Троицы – Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой («Троица» Андрея Рублева); 2) Иисус Христос «по божеству» в сопровождении двух Ангелов; (фреска Феофана Грека; икона «Авраамово гостеприимство», Новгород, XVI в.); 3) три Ангела как «образ и подобие» Св. Троицы (мозаики ц. Монреале, Палатинской капеллы в Палермо; псковская икона кон. XIV-нач. XV в.); 4) три человека, являющие собой образ Св. Троицы (мозаики ц. Санта Мария Маджоре в Риме и ц. Сан-Витале в Равенне) [13].

С веками Церковь укрепилась во мнении, что наиболее полно догмат Св. Троицы раскрывается именно в первом толковании, где равное достоинство символизирует триединство и равночестность всех Трех Лиц. Выражение этого мы находим в иконе, написанной преподобным Андреем Рублевым (память 4/17 июля) для Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Этот шедевр древнерусской живописи утвержден Церковью как образец для написания икон Святой Троицы. Преподобный Андрей удивительно глубоко раскрыл богословскую сущность Троического учения. В его иконе лица Святой Троицы следуют в том порядке, как они исповедуются в Символе Веры. Первый Ангел – это первое Лицо Троицы, Бог Отец; второй (средний) Ангел – Бог Сын; третий Ангел – это Бог Дух Святой. «Все три Ангела благословляют чашу, в которой принесен закланный и приготовленный в пищу телец. Заклание тельца знаменует крестную смерть Спасителя, а приготовление тельца в пищу является прообразом Евхаристии» [14].

Андрей Рублев. Троица. Икона из местного ряда иконостаса Троицкого собора Троице-Сергиевой Лавры. 1-я четв. XV в. ГТГ.

Библейские персонажи Авраам, Сарра и слуга оказываются «за кадром», хотя лаконичные изображения палат Авраама, Мамврийского дуба и горок присутствуют. Рублев изображает только Превечный Совет, суть которого состоит в добровольном согласии Второго Лица Пресвятой Троицы принести Себя в искупительную жертву ради спасения человека и всего мира. Стол, вокруг которого сидят Ангелы, – не пиршественный, это алтарь для принесения жертвы. Чаша также имеет евхаристическое значение, она присутствует на сакраментальной трапезе – приобщении верующих Телу и Крови Господним. Кроме того, внутренние контуры фигур крайних Ангелов образуют абрис чаши, в которую как бы невольно заключена фигура среднего Ангела. Вспоминается молитва Сына Божия в Гефсиманском саду: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26, 39).

Все три Ангела имеют в руках жезлы, которые символизируют Их Божественную власть. Первый Ангел, изображенный в левой части иконы, облачен в синий хитон – образ Его небесной, Божественной природы, и светло-лиловый гиматий, свидетельствующий о непостижимости и царственном достоинстве. На заднем плане над Его главой возвышается дом, жилище Авраама, и жертвенник перед домом. Это изображение жилища имеет символическое значение и является образом домостроительства Божия. Размещение здания над главой первого Ангела, указывает на Него, как на начальника (Отца) этого домостроительства. То же отеческое началие сказывается и во всем Его виде: глава почти не наклонена, а взгляд обращен к двум другим Ангелам. И черты, и выражение лица, и положение рук, и то, как прямо восседает первый Ангел, – все говорит о Его отеческом достоинстве. Два других Ангела склонены главами и в глубоком внимании обращены взором к первому, как бы ведя с ним беседу о спасении человечества.

Второй Ангел помещен в центре. Его срединное достоинство определяется тем положением, которое присуще Второму Лицу в Самой Троице, а также в деле домостроительства и промысла Божия о мире. Одеяние соответствует тому, в каком обычно изображается Спаситель: хитон имеет темно-багровый цвет, символизирующий воплощение, а верхний синий гиматий знаменует Божественное достоинство и небесность Его природы. Дуб, осеняющий Ангела, является напоминанием о древе жизни, бывшем посреди рая, а также знаменует древо крестное [15].

Ангел, сидящий справа, является третьим Лицом Святой Троицы – Святым Духом. Нижнее одеяние Его, прозрачно-синего цвета, и верхнее – легкого дымчато-зеленого, изображают небо и землю, знаменуют живительную силу Святого Духа, животворящего все сущее. «Святым Духом всяка душа живится и чистотою возвышается» (антифон на утрени) – поет Святая Церковь. Это возвышение чистотою выражает на иконе гора, которая осеняет третьего Ангела. Расположение трех Лиц на иконе соответствует порядку, которым проникнут всякий богослужебный возглас, всякое обращение и исповедание Святой Троицы. Этому же подчинены очертания трех сидящих Ангелов, несущих жезлы и благословляющих трапезу.

Троица Зырянская. Икона кон. XIV в. Вологодский историко-архит. и худож. музей-заповедник.

Подобное понимание мы находим в трудах крупнейших исследователей древнерусской живописи В.Н. Лазарева [16] и М.В. Алпатова [17]. Существуют и иные толкования. Д.В. Айналов считал, что средний Ангел изображает Бога Отца, левый – Христа, правый – Святого Духа, как в так называемой «Зырянской Троице» Вологодского собора, построенного в 1395 году учеником прп. Сергия Радонежского святителем Стефаном Пермским, где именно средний Ангел обозначен как Бог Отец. По мнению Н. Малицкого, наоборот, средний Ангел на этой иконе изображает Христа, левый – Бога Отца [18]. Недаром в изображениях Троицы в ряде древнерусских икон крестчатый нимб окружает голову только среднего Ангела, а в иконе Рублева только у него одного можно заметить клав на рукаве. Н.А. Демина [19] и И.К. Языкова отождествляют центральную фигуру с образом Бога Отца. Б. Раушенбах настаивает на троическом единстве как догматическом содержании иконы [20]. Попытки закрепления за каждым Ангелом определенной ипостаси кажутся ему несущественными, что, в частности, подтверждается наименованием «Святая Троица» иконы в целом, а не каждой ипостаси поименно.

По мнению святых отцов, иконой может быть по праву лишь такой образ, который имеет лик – человеческое лицо, преображенное божественным светом. Сам Спаситель, напечатлев Свой Лик на убрусе, как на иконе икон, дал нам источник всякого святого изображения. Даже символы евангелистов не являются самостоятельной иконой. Так, орел, держащий Евангелие, – лишь знак евангелиста Иоанна. Таким же символом, но не полномощной иконой, является изображение Духа Святого в виде голубя, как на новозаветных иконах. Важнейшей особенностью Рублевского образа является то, что третье Лицо Св. Троицы – Дух Святой – изображается равно с первым и вторым Лицами и имеет в Своем изображении полноту ангельского и человеческого образа.

Кроме исторического, символического и аллегорического толкования Троицы Рублева М.В. Алпатов приводит дидактическое. Он считает, что «Рублева не могла не увлечь задача наполнить традиционный образ идеями, которыми жило его время… В старинных источниках говорится, что икона Рублева написана «в похвалу отцу Сергию», и это указание помогает понять круг идей, которые вдохновляли Рублева. Нам известно, что Сергий, благословляя Дмитрия Донского на подвиг, ставил ему в пример то самое жертвоприношение, которое Рублев увековечил в Троице. Вместе с тем им построен был Троицкий собор для соединенных им «для единожития» людей, «дабы воззрением на Св. Троицу побеждался страх ненавистной розни мира сего». Это помогает понять этический смысл Троицы Рублева». В своем произведении он ставит жизненно важный вопрос тех лет, «когда на поле боя лишь дружные усилия прежде разрозненных княжеств могли сломить сопротивление векового врага» [21].

Андрей Рублев. Троица. Фрагмент.

Священник и богослов Павел Флоренский называет икону преподобного Андрея откровением. В ней «среди мятущихся обстоятельств времени, среди раздоров, междоусобных распрей, всеобщего одичания и татарских набегов, среди этого глубокого безмирия, растлившего Русь, открылся духовному взору бесконечный, невозмутимый, нерушимый… «свышний мир» горнего мира. Вражде и ненависти, царящим в дольнем, противопоставилась взаимная любовь, струящаяся в вечном согласии, в вечной безмолвной беседе, в вечном единстве сфер горних. Вот этот-то неизъяснимый мир… эту ничему в мире не равную лазурь – более небесную, чем само земное небо… эту премирную тишину безглагольности, эту бесконечную друг пред другом покорность – мы считаем творческим содержанием Троицы… Но, чтобы увидеть этот мир, чтобы вобрать в свою душу и в свою кисть это прохладное, живительное веяние духа, нужно было иметь художнику пред собою небесный первообраз, а вокруг себя – земное отображение, – быть в среде духовной, в среде умиренной. Андрей Рублев питался как художник тем, что дано ему было. И потому не преподобный Андрей Рублев, духовный внук преподобного Сергия, а сам родоначальник земли Русской – Сергий Радонежский должен быть почитаем за истинного творца величайшего из произведений не только русской, но и, конечно, всемирной кисти… Из всех философских доказательств бытия Божия, – заключает о. Павел Флоренский, – наиболее убедительно звучит: есть Троица Рублева, следовательно, есть Бог» [22].
_____________________
[1] Александр (Милеант), еп. Единый Бог в Троице поклоняемый. [Электронный ресурс]. Адрес: //azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Mileant/edinyj-bog-v-troitse-poklonjaemyj/
[2] Афанасий Великий, свт. Послание к Серапиону 1-е // Творения иже во святых отца нашего Афанасия Великого, Архиепископа Александрийского. Ч. 3-я. Изд. 2-е, испр. и доп. – М.: Издание Спасо-Преображенскаго Валаамскаго монастыря, 1994. – С. 3-49.
[3] Александр (Милеант), еп. Указ. соч.
[4] Петр Хрисолог (ок. 380-450), еп. Равеннский, свт. Ему принадлежат слова: «Бог един, но Троица; один, но не одинок» (Deus unus est, sed trinitate; solus est, sed non solitaries). См.: Sermon LX, p. 366 // Petrus Chrysologus. Sermones. [Электронный ресурс]. Адрес: //www.documentacatholicaomnia.eu/02m/0380-0450,_Petrus_Chrysologus,_Sermones,_MLT.pdf
[5] Александр (Милеант), еп. Указ. соч.
[6] Августин Блаженный, свт. О Троице. – М.: Рипол классик, 2018 г. – Ч. I. Кн. 8-я, гл. 12.
[7] Наос (от греч. Ναός – храм, святилище) – центральная часть христианского храма, где во время богослужения находятся молящиеся.
[8] Пресвитерий (от др. греч. Πρεσβυτέριον – собрание священников) – в раннехристианских базиликах и современных западноевропейских храмах пространство между нефом (наосом) и алтарем. Предназначено для священства.
[9] Языкова, И. Иконография Святой Троицы: Можно ли изображать Бога Отца? // Ирина Языкова. Со-творение образа. Богословие иконы. / Серия «Современное богословие» – М.: Издательство ББИ, 2012. – С. 119.
[10] Там же. С. 120.
[11] Там же. С. 122.
[12] Ветхий денми (древний, ветхий днями) – символическое изображение Иисуса Христа, а также Бога Отца в образе седовласого старца. Восходит к пророчеству Даниила: «Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его – как чистая во́лна; престол Его – как пламя огня, колеса Его – пылающий огонь» (Дан 7, 9).
[13] Лебедев, Л.Л. (Лев Регельсон). Кто изображен на иконе «Троица» Андрея Рублева? // Наука и Религия. – 1988. – №12.
[14] Григорий (Круг), инок. Об изображении Святой Троицы // Мысли об иконе. – СПб: Директ-Медиа, 2002.
[15] Там же.
[16] Лазарев, В.Н. Андрей Рублев и его школа. – М.: Искусство, 1966.
[17] Алпатов, М. В. Андрей Рублев. – М.: Изобразительное искусство, 1972.
[18] Малицкий Н. В. К истории композиции ветхозаветной Троицы. – Prague, 1928. С. 33-47.
[19] Демина, Н.А. «Троица» Андрея Рублева. – М.: Искусство, 1963.
[20] Раушенбах, Б.В. Предстоя Святей Троице // Пристрастие. М.: Аграф, 2011.
[21] Алпатов, М. В. Указ. соч.– С. 100.
[22] Флоренский, П., свящ. Иконостас // Собр. соч. Т.1: Статьи по искусству. – Париж:YMCA-press, 1985.

Просьба соблюдать правила уважительного тона. Ссылки на другие источники, копипасты (большие скопированные тексты), провокационные, оскорбительные и анонимные комментарии могут быть удалены.

Вы можете поделиться этой статьей в сети:

3 0

12 157